что я вспомнила
вообще не помню, как это писала но написала.
на заявку Т3-14: Из-за постоянных обнулений мозг Баки поврежден до такой степени, что теперь стирание памяти - уже необходимость. Стив периодически водит Баки на эту процедуру за руку.
ангст и безысходность, 1194 слова.
Лабиринт- Главное - правильно выбрать сторону, - ухмыляется человек; ухмылка нервная, по виску ползет капля пота, человек облизывает губы - человек хватает его за волосы.
- Ты, - говорит он, шипит, как проколотая покрыщка, и даже пахнет от него боем, пахнет металлом, пахнет жженой резиной, - выбрал неправильно. Тебя, - он сжимает пальцы, дергает, так что приходится запрокинуть голову, - нужно держать в узде. Ты, - еще рывок, он наклоняется ближе, дышит прямо в лицо, дышит кровью, - по-другому не можешь.
От него разит страхом.
А Стив смотрит, заглядывает в лицо, у Стива так стиснуты челюсти, что побелели щеки; Стив тянется к нему, Стив исчезает в небе, хочешь молока, Рената, нужно было постучать, это пирог с вишней, я уже постирал вещи, получил назначение, параметры цели, уровень три, Гидра, страх, убить, не убивать, человек вскрикивает, зажимая сломанный нос, человек слаб, Стив морщится, Стив выглядит так жалко, совсем не капитан, подушки пахнут цветами, вокруг - люди -
Он кричит; он бьется, вырывается, он кусает чужую руку, прокусывает до крови, его тащат куда-то, чья-то кость хрустит, а потом его руки всовывают в фиксаторы, его прижимают к койке и -
Начало.
*
Он открывает глаза.
Свет.
Слишком яркий.
- Тише, - говорит светловолосый человек, накрывает ладонью его руку и наклоняется слишком близко. - Тише. Баки. Все хорошо.
"Баки".
- Кто, - пытается сказать он, но голос не слушается, не голос, а хриплый свист, неисправное оружие, и человек с силой сжимает пальцы.
- Я Стив, - он сглатывает, - Стив Роджерс.
"Стив Роджерс", - повторяет он про себя; от имени больно, и кружится голова, и пахнет порохом и огнем.
- Новый... командир? - выдавливает он; пытается сесть, встать, подготовиться, но Стив удерживает его за плечи.
У него сильные руки.
- Нет, - говорит Стив Роджерс, - Я твой друг.
У него странные глаза.
Баки знает его.
*
Больше он ничего не знает. Ему рассказывают: он был в плену, ему изменяли память, он нестабилен - "нестабилен" - но ему помогут.
Ему приносят горячий суп.
Ему приносят пижаму - простую, черную, ткань мягкая, приятно пахнет.
Стив Роджерс никуда не уходит.
Иногда приходят другие люди - они кажутся смутно знакомыми.
Он спит, и во сне Стив Роджерс становится Стивом.
*
Пятнадцать дней.
- Я забуду, - хрипло говорит Баки. На Стива смотреть он не может. - Я снова тебя забуду.
Стив зло мотает головой, потом дергается - весь тревога, и страх, и что-то больное; у Стива очень, очень теплые руки, и Стив обнимает его - изо всех сил.
- Опять началось? - тихо спрашивает он.
Пахнет жженой резиной. Пахнет мылом и крепким кофе. Пахнет страхом.
- Ты ни на что не годен, - выплевывает слабый человек ему в лицо. - Без этого. Ты не достоин.
Баки кивает.
Стив осторожно отодвигает его, наклоняет голову, заглядывает в лицо; у него серые, карие, серые, синие, пустые, чудовищные, знакомые глаза.
Пятнадцать дней.
*
Ему вводят лекарство: чтобы не причинять боль, говорит Стив, ты не выполнил задание, говорит Тот Человек, щеку обжигает хлестким, злым огнем, Стив задыхается, хватает ртом воздух, в небе рвутся бомбы, ее звали Кейди, у нее были грязные панталоны, она лежала с ним на земле, у реки, ее горло хрустнуло под пальцами, Стив все еще жив.
- Уверен, кэп? - у Старка ровный, легкий голос, а прикосновения спокойные - он не боится. - Может, не стоит тебе на это смотреть?
Они уходят - отворачиваются, ступают слишком тяжело, слишком быстро; слабый человек оборачивается - у него дергается угол рта, но это не улыбка.
- Уверен, - Стив кивает, Стив обходит его кресло, становится позади. У Стива стальная, тяжелая хватка, он держит крепче, чем наручники, крепче ремней и металла. Баки часто дышит, и Стив дышит вместе с ним.
- Мы узнаем, - слышит он сквозь темноту, сквозь душную, тяжелую муть, сквозь подступающее беспамятство, - Баки, слышишь? Мы узнаем, что они использовали, нам нужно время, просто нужно время, мы вытащим тебя.
Он смотрит Стиву в глаза, даже когда включают ток.
Он кричит.
Стив сжимает зубы.
Он тоже не закрывает глаза.
Двадцать первый день.
Стив исчезает.
*
- Эй, кэп, - ухмыляется Рамлоу, у него не лицо, а обгоревшее, гнойное месиво, он лязгает зубами и скалится, как череп. - Нравится тебе это? Твое бессилие?
- Не знаю, - Стив жмет на кнопку, и кресло опускается. - Не пробовал.
Рамлоу дергается.
Рамлоу сжимает зубы, пытается увернуться, но это все зря.
- Это, - говорит Стив, - личное.
Рамлоу кричит.
Баки просыпается, давясь, захлебываясь, и Стив держит его, пока он не перестает трястись.
Девятнадцатый день.
*
Стив оставляет зарубки на деревянном столе.
Баки вспоминает, что они значат, только когда это начинается снова.
Зарубок уже тридцать шесть.
*
- Я никогда, - говорит Стив одними губами, перед тем, как прижать его к креслу, - никогда не смогу.
Стив бледный, белый, как смерть, они одни, рядом Старк, рядом человек в очках, что-ты-хотел-полный-отчет-кони-вирджиния-джеймс-домой-айленд-пусть-это-прекратится -
- Пожалуйста, - просит Баки. - Пожалуйста.
Он просит убить его уже семнадцатый раз, и Стив помнит каждый из них.
*
- Стив. Роджерс.
Он знает, откуда-то знает, и человек улыбается. У него дрожат губы.
- Да, - шепчет он, - да, Баки.
Это имя он знает тоже.
- Мой друг.
Стив выглядит так, словно умирает. Он улыбается снова.
- Да.
Баки не помнит, почему Стиву больно. Знает только, что от этого ему самому больно в ответ.
*
- Не вздумай, - говорит он на седьмой день, и для верности дает Стиву подзатыльник. - Понял? Не вздумай меня слушать, когда я снова - подхвачу твою дурь.
Стив морщится, пытается улыбнуться, и вид у него такой растерянный, что Баки против воли закатывает глаза.
- Я про благородную смерть, - поясняет он. - Даже не думай меня прикончить. Пусть я в норме только дней десять в месяц, мне нравятся эти десять дней.
- Баки, - у Стива ломается голос, так, как не ломался с тех пор, когда ему было семь, и Баки со вздохом обнимает его за плечи - и держит, когда Стив дергается. Стив давно уже не дохляк, у Стива мускулы, его плечо теперь ладонью не обхватишь, а поддержку от лучшего друга он принимать так и не научился.
- Я тебя не жалею, придурок, - Стив вздрагивает, и Баки снова сжимает его плечо. - А ты не смей жалеть меня. Даже если это необратимо. Даже если я снова - поддамся, не смей...
Стив целует его, так отчаянно, будто это его единственный шанс.
Это их первый поцелуй.
Он не последний - у них есть еще дни, еще много дней, целых три дня, или даже все пять. Поцелуй не последний, и Стив смотрит, как пьяный, Стив обнимает, стонет, я люблю тебя, говорит Стив, всегда, повторить пароль, я люблю тебя, дар всему человечеству, порядок, сержант, я не знаю тебя, я не оставлю тебя, я люблю тебя.
Некоторые воспоминания после обнуления не возвращаются.
Это одно из них.
*
- Это лабиринт, - говорит однажды Баки Стиву, то ли во сне, то ли на самом деле. - И отсюда нет выхода. Для меня. Нет.
- Я знаю, - отвечает Стив. У него взгляд приговоренного к смерти и улыбка героя. - Только мы здесь вместе.
- Так в два раза больнее, - напоминает Баки.
Стив печально улыбается и кладет руку ему на плечо.
- Так в два раза легче, - поправляет он. - Легче, чем если бы ты был здесь один.
Баки очень хотелось бы ему верить.
что я вспомнила
вообще не помню, как это писала но написала.
на заявку Т3-14: Из-за постоянных обнулений мозг Баки поврежден до такой степени, что теперь стирание памяти - уже необходимость. Стив периодически водит Баки на эту процедуру за руку.
ангст и безысходность, 1194 слова.
Лабиринт
вообще не помню, как это писала но написала.
на заявку Т3-14: Из-за постоянных обнулений мозг Баки поврежден до такой степени, что теперь стирание памяти - уже необходимость. Стив периодически водит Баки на эту процедуру за руку.
ангст и безысходность, 1194 слова.
Лабиринт